Если можно, а тем более нужно, то как-то не очень и хочется.
Автор: BlackFenix
Бета: Ignis
Фэндом: Katekyo Hitman Reborn
Персонажи: Занзас/Скуало
Рейтинг: PG-13
Жанры: Романтика, яой
читать дальшеПролог
В жизни бывают такие моменты, когда даже невьебенно крутые мужики получают пулю. Случайную, что самое обидное. Неточная информация, и вот Занзас, матерясь сквозь зубы, зажимает рану пониже рёбер. Он, конечно, не умрёт от этого, а вот от следующей пули — скорее всего. Пока ещё никто не пережил контрольный в голову. В упор.
— Вроой! Стареешь что ли? – у мусора кошачья грация, невероятная скорость и обоюдоострый клинок.
Горе-киллер даже оглянуться не успевает, голова падает на землю и смотрит в небо мертвыми обиженными глазами.
— Нарываешься мусор, – босс равнодушно смотрит, как из обрубка шеи хлещет кровь. Акула только скалится и, перекинув руку Босса через плечо, тащит его к машине. Сейчас им нужно подождать, пока вонгольские сосунки не перебьют остальных перебежчиков.
Для этого у них есть охотничий домик в глубине леса и семь дней. Семь дней наедине с Занзасом. Если бы Супербиа мог, он бы застрелился. Если бы Занзас хотел, то помог бы.
1 день.
Машину они бросили в нескольких милях от убежища. Скуало, тащившему на себе бессознательную тушу не состоявшегося десятого, казалось, что они никогда не доберутся. Ну, вот умеет же скотина выбрать момент и вырубиться!
Едва хранитель ногой захлопывает дверь лес, атакует буря. Она ломает вековые сосны и смывает следы беглецов. И хорошо. Просто превосходно. Акула скалится на вспыхнувшую молнию и та поспешно гаснет.
— Блядство, — прочувствованно заявляет мечник небу, затащив Босса из сеней в комнату. Маленькая комната чистая и уютная. Большой комод, тумбочка и кресло-качалка у одной стены, печь у другой, в центре комнаты стол, накрытый яркой скатертью, и кровать, расположившаяся у противоположной стены. Чувствуется, что Луссурия приложил к этому свои пидорские ручонки. Как ещё объяснить, что кровать одна? Ну, выбора-то все равно нет, так что Скуало укладывает босса на пол, ловко снимает с него рубашку и штаны. Одежда насквозь пропитана кровью. Скуало мог бы разорвать тряпки к чертям, но сменной одежды нет. Хорошо ещё, что мечник прихватил аптечку. Ещё лучше, что аптечку Скуало собирал сам – внутри километры бинтов и ровный ряд ампул с обезболивающим, в отдельном отсеке хирургический инвентарь.
Скуало скидывает мешающий плащ и забирает волосы лентой. Не глядя, ломает ампулу и набирает содержимое в шприц. Вкалывает с профессиональной точностью – точно в вену. Босс никак не реагирует – дыхание все такое же прерывистое, даже глаз не открыл. Скуало колеблется — вколоть ещё или достаточно? Ждёт, пока дыхание брюнета не выровняется, а потом, подхватив длинный тонкий скальпель в одну руку и пинцет в другую, склоняется над раной. Замирает на секунду. Подскакивает на ноги и принимается привязывать руки и ноги босса к кровати и комоду. Если тот дёрнется, Скуало не только пулю не вытащит, но ещё и скальпелем пырнёт. Для надёжности мечник ещё и садится на бессознательное тело, о чем совершенно не жалеет – от боли Занзаса выгибает дугой и удержать его на месте невероятно трудно. Мечник только победно усмехается – в руке зажат сплющенный кусочек свинца.
Дальше по знакомой схеме – нитка, иголка и аккуратные стежки по тёплой коже. Антисептик на ватный тампон и тугая повязка. Правда, обычно эту процедуру он проводит на себе.
— Чёртов Босс, как можно быть таким тяжёлым жря один виски? – Скуало пыхтит, стараясь поаккуратнее поднять тело на кровать.
Он устал и хочет спать. Но сначала нужно сделать кое-что. Весь оставшийся день он тратит на стирку, готовку и собственные царапины. За Занзаса не волнуется – пламя посмертной воли поднимет его на ноги через день-два…
Но все-таки ближе к полуночи, когда за окном все ещё бесится буря Скуало сидит рядом с кроватью и чутко прислушивается к дыханию. Занзас выглядит неожиданно человечно. А Скуало уже и забыл, что помимо пафосного ублюдка, знал ещё и другого Занзаса. Тот другой упёр как-то из отцовского бара бутылку коньяка, которую они и прикончили в тот же вечер. А потом смотрели на крутящийся с перепоя потолок и ловили вальсирующих сусликов…
Дождь сидит на полу, опираясь спиной о кровать и незаметно для себя засыпает.
2 день.
Занзас просыпается от того, что во рту обосновалось подобие Сахары, а в голове непрерывно вопят сотни маленьких Скуало. Босс с трудом открывает глаза и недоуменно смотрит на деревянный потолок. Точно. Долбанная миссия. Долбанная Вонгола. Вернётся – лично уебет того, кто подготавливал информацию. А пока стоит вспомнить, как он оказался здесь. И пора бы уже встать, наконец, и осмотреться. Вспомнить не получается. При попытке встать обжигающая боль опрокидывает назад, лоб покрывается холодной испарина, а перед глазами пляшут чёрные точки. Конечно, неженкой Занзас не был, как и каждый офицер Варии, но болевому порогу это в принципе пофиг…
Состояние собственной беспомощности бесит до невозможности. В последний раз такое было десять лет назад, после битвы за кольца.
— Хватит уже швырять в меня стаканы, — сонное бормотание откуда-то снизу.
Приподнявшись на локтях, Небо с неожиданным для себя умилением, наблюдает спящего Скуало. Во сне тот выглядит моложе, хоть сейчас это и не видно – длинная чёлка заслоняет обзор. Но Занзас и раньше видел мечника спящим – у себя в кабинете, когда тот ждал Босса с отчётом о только законченной миссии. В общей гостиной у камина…. В реанимации после тренировок с вонгольским щенком. Щенок, кстати, отдыхал на соседней койке.… Видел, такого вот спящего Скуало – неожиданно молодого и расслабленного. Но никогда ещё он не видел, чтобы серебристая грива была заплетена в растрёпанную косу с красной змейкой ленты. А коса такая же наглая, как и её хозяин разлеглась на кровати, прямо рядом с его, Занзаса, рукой. Рука механически подхватила пушистый кончик и начала перебирать, поднимая косу все выше.
Супербиа не просыпаясь, подвинулся ближе и довольно заурчал.
«Это не акула, а кошак изнеженный», — рассеяно подумал Занзас пропуская косу через пальцы.
— Точно кошак, — хмыкнул Занзас, понимая, что шёлк волос под пальцами действует усыпляющее…
***
Гром жахнул с такой силой, что звякнули стекла в окнах. Скуало широко распахнул глаза. Кажется, он уснул. Тёплый плед на плечах, сытный ужин и напряжённость вчерашнего дня сделали своё дело. Император повернулся к Занзасу и от удивления даже рот приоткрыл. Босс спал. Скуало не знал, что снится его ненормальному начальству, но факт таков – мужчина улыбался пакостно довольной улыбкой. И если это мозг ещё мог принять, то смуглые пальцы, крепко держащие его за волосы, вводили мечника в ступор. Его конечно и раньше хватали за волосы, но для того чтобы бы впечатать в горизонтальную или вертикальную поверхность. Но никогда Босс не делал этого так собственнически. Слишком близко. Слишком смущает. Слишком правильно. Вздохнув, мечник принялся выпутывать волосы из плена.
После приготовил простой, но сытный ужин ведь когда эта скотина проснётся первым делом потребует жрать, проверил, что вырубившееся из-за бури электричество ещё не вернулось, нашёл пару керосиновых ламп и набор для вышивания. Вышивать Скуало умел: когда привыкал к протезу, чего только не делал. Так что развлечение нашлось быстро.
***
Сон конечно лучшее лекарство, но помимо этого организму требуется много другого. Например, в туалет и пожрать. Вот от таких противоречивых нужд Занзас и проснулся. Пламя текущее параллельно с кровью делало своё дело и медленно лечило, так что сесть получилось сразу. В полумраке комнаты Скуало походил на приведение.
-0, призрак примерной жены, – хмыкнул мужчина.
Скуало сверкнул глазами и отложил вышивку.
— А я все думал – сдохнешь или нет? – с фирменной усмешкой.
— Мечтай, мусор.
— Мечтаю, а что ещё остаётся? – глядя как Занзас медленно поднимается с кровати, Скуало нехотя встал с кресла и пошёл разогревать картошку с мясом. У Занзаса регенерация всегда сопровождалась зверским аппетитом и хреновым настроением. Хотя нет. Настроение у него всегда было хреновое.
После, Скуало моет посуду, а Занзас развалившись на кровати, лениво следит за ним.
— Нет, ты бы был идеальной женой, если бы не…
— Не был мужиком.
— Орал поменьше.
А Скуало смущается. Занзас не видит лица, но покрасневшие кончики ушей выдают хозяина.
— Чего смутился?
— Ещё хоть слово — и готовить будешь сам, — Скуало поворачивается, демонстрируя бледный румянец.
— Ну, точно женился бы, может, сбавишь громкость? – Занзас придирчиво рассматривает шов.
— Врооой! Может уже хватит меня доставать?! Заткнись и одевайся!
— А что, не нравлюсь? – лениво потягивается Занзас.
Скуало собирается ответить, что нихера не нравиться, но язык не поворачивается. Серые глаза пробегают по подтянутому телу, рельеф мышц завораживает, притягивает взгляд. Шрамы добавляют особую притягательность. Скуало ловит себя на том, что бессовестно пялится на Занзаса.
— Ну, очень даже ничего, — лениво скользнув взглядом по длинным ногам, — Может я и соглашусь, если прекратишь вести себя как джентльмен, мииилый.
Позже, меняя перевязку, мечник ругает себя. От прикосновений к горячей коже щеки покалывает румянцем. Ну, вот кто тянул босса за язык? Скуало же теперь на него смотреть нормально не сможет!!!
3 день.
Бушевавшая два дня буря стихла. Робкие солнечные лучи заглядывают в комнату, освещают плавный танец пылинок в воздухе. Однако долго это не длится – Скуало резкими движениями разгоняет пыль по комнате.
Занзас читает. Или делает вид, что читает. По крайней мере, страницу он не переворачивает уже минут пятнадцать, а хищный взгляд нет-нет, да и скользнёт в сторону мечника. Тот ничего не замечает – тренируется. По расписанной шрамами спине стекают капельки пота. Ловко оббегают выступающие полоски шрамов и теряются на чёрном поясе штанов.
— Апчхи! – подлые пылинки мстительно забиваются в нос, и мечник едва не утыкается носом в пол – чих застал его в сальто.
— Будь здоров, — Занзас захлопывает скучную книгу и поворачивается к заместителю.
— Не волнуйся, не помру раньше тебя, — трясёт головой тот.
— Нарываешься, — лениво бросая книгу в блондинистую цель. С очередным «Апчхи» тот уворачивается.
— Ах ты!
Забыв о том, что им уже за тридцать, о том, что они вообще-то элитные офицеры отряда убийц они дерутся подушками.
— Это тебе за жену!
— Заткнись мусор!
Перья взлетают под потолок, кружатся по комнате, оседая на волосах. Скуало смотрит на босса и сгибается от смеха – тот похож на перепившего индейца с этими перьями по всей макушке.
— Чего ржёшь? – рычит тот и ловко сбивает мечника на пол.
— Видел бы тебя сейчас Савада, — Скуало дёргает босса за ногу и тот падает на зазевавшегося мечника. Они катаются по полу в шуточной схватке. Когда Занзас дёргает Скуало за волосы, тот мстительно щурит глаза и применяет секретный приём. Занзас без рубашки, а потому, когда холодные пальцы пробегают по рёбрам ощущения слишком яркие. Мечник выскальзывает из-под босса и теперь сверху он. Босс выгибается дугой, пытается сбросить с себя мстительную акулу.… Кто бы подумал великий и ужасный Занзас боится щекотки.
— Сдаёшься? — Скуало сидит на бёдрах Занзаса и безумно похож на себя в четырнадцать, такой же энергичный лучащийся не понятным для Занзаса светом. Много лет назад этот свет и привлёк его в мальчишке.
— Тебе я точно никогда не проиграю, — мужчина пытается подмять Скуало под себя, но если Занзас сильнее, то Скуало гибче и ловчее, а потому он рыбкой выскальзывает из стальных пальцев и принимается щекотать с новой силой.
Как это часто бывает, время останавливается. Нет, все так же кружатся пылинки в лучах солнца. Все так же шумит лес за окном. Только вот Скуало замер. Кончики пальцев продолжают касаться сухой кожи. Только вот красные глаза смотрят неожиданно серьёзно, а рукам так удобно, так правильно на чужих бёдрах.
Сейчас любое слово испортит все. Любой жест разобьёт хрупкий момент вдребезги.
Собственно это и нужно сделать – вставить какую-нибудь глупую шутку и все придёт в норму.
А нужно ли?
Привязанность ослабляет.
Когда за спиной надёжная опора идти вперёд легче.
Пальцы способные сломать шею за секунду едва заметно дрожат. Занзас не видит, чувствует. У него схожая ситуация.
Серые глаза смотрят в красные. От этого покалывает губы, и дрожат ресницы.
У Скуало оказывается черные ресницы. Неожиданно – думает Занзас, когда лицо мечника медленно приближается. Вот уже можно почувствовать запах дождя и ветра – так всегда пахнут волосы акулы.
Чужое дыхание едва-едва касается кожи, но опаляет не хуже лавы.
Неожиданно пересыхает во рту, когда чужие губы касаются собственных таких же упрямых.
Волнительно.
Ещё секунду и…
— Апчхи! – Скуало чихает громко, с чувством, так, что голова дёргается вперёд и нос впечатывается в лоб Занзаса, — Вроой! Какого черта ты тут разлёгся?
Момент разбит вдребезги. В местах, где прикасались пальцы мечника, неожиданно холодно. Холод Занзас не любит со времён колыбели. Ухмыльнувшись, он скидывает с себя вконец обнаглевшего зама и идёт в душ. Ему нужно кое-что обдумать и наконец, побриться.
«Но сначала побриться», — хмыкает Занзас, проводя пальцем по колючей щетине.
4 день.
— Рим.
— Мадрид.
— Детройт.
Электричества все ещё нет, развлекаться приходится по старинке. Карты, шахматы, охота на кроликов с самодельными луками, теперь вот игра в города. Проклятый мобильник молчит, а значит высовываться им ещё рано.
— Дакота.
— Это штат!
— Не умничай мусор.
— Вроой! Можешь хоть изредка не быть самовлюблённым засранцем?
Вместо ответа Скуало получает подушкой по роже. По комнате весело кружа летит пух… позже они сидят на полу и, потягивая домашнее вино, разговаривают.
— Если бы я не пошёл в Варию, то открыл бы собственную школу фехтования, занимался бы с, бездарными, но богатыми детишками и отгребал от их родителей неплохие бабки. Позже, годам сорока, женился бы на какой-нибудь тихоне с соседней улицы. Знаешь, есть такие женщины, серые мышки. Она бы готовила мне обеды и нянчила наших детей. А я бы пропадал после работы с друзьями в баре…
— Это ты так радуешься, что в Варию попал?
— Ага, — ухмыляется акула, — вместо плаксивых сопляков – психованный Бэл, а за тихую жену…
— Луссурия, — ржёт Занзас.
— Тупой Босс, — с мстительной ухмылкой Скуало добивает вино и разливает по новой.
Вино коварно, особенно если его пить кружками и на пустой желудок. От вина кровь будто бы течёт медленнее, и сразу хочется поддаться искушениям, а как иначе, если голос разума уже спит? Голова Скуало на коленях Занзаса, руки перебирают серебристые пряди, иногда больно дёргая. Скуало морщится – Занзас и ласка понятия не совместимые, но тот старается и поэтому Супербиа молчит. Не барышня, в конце концов. Потерпит
5 день.
Солнце бессовестно и бесстыже – оно нагло залазит в открытое окно пальцами-лучами и скользит по глазам Скуало. Тот ворчит и пытается встать. Ага, как же встанешь, когда горячие руки собственнически обхватили за талию и тянут обратно на пол. Скуало широко открыв глаза смотрит на Занзаса. Тот спит, в этом сомневаться не приходиться. Но вот то, что бессердечная, грубая, напыщенная скотина Занзас обнимает его, Супербиа Скуало, вот это странно, по меньшей мере. И как обнимает! Будто привык каждую ночь засыпать с шумным хранителем. А Занзасу и дела нет до душевных потрясений мечника. Босс хмурится во сне, и покрепче прижав мечника, переворачивается, и вот блондин прижат к тонкому покрывалу тяжёлым телом. И никак не может понять акула хладнокровная от чего же так жарко? От тела, что греет не хуже печки, или от того, что лицо Занзаса так близко, каждую ресничку пересчитать можно, или рассмотреть тонкие губы, они оказывается поразительно правильного бледно розового цвета…
Вздохнув, Скуало закидывает руки за голову и закрывает глаза. Если Занзас чего-то хочет, то иногда с ним лучше не спорить. Тем более, как бы ни хотелось признаваться в этом, но вот так он чувствует себя очень комфортно.
А вечером, матерясь сквозь зубы, Скуало снимает швы. Чёртов босс так близко, что Дождь чувствует уже привычный жар и чужое возбуждение. Ну ещё бы, как тут не почувствуешь, если перед боссом он стоит на коленях, одно что носом тому в живот не утыкается. И самое паршивое то, что в собственных штанах тесно, а мысли ну совсем не о здоровье босса. Хотя и о самом боссе, чего уж от себя скрывать? Закончив, мечник рывком поднимается на ноги и, побросав инструменты на стол, вылетает из комнаты.
Занзас только ухмыляется. Нет, конечно, он не побежит за глупой рыбиной. Тот сам вернётся, когда замёрзнет или проголодается. А пока ему нужен душ. Тёплые струи и краснеющая мордашка Скуало перед глазами…
6 день.
Мечник возвращается за полночь – злой и угрюмый. Прячет глаза за чёлкой не хуже Бельфегора. Занзас следит за ним. Босс похож на охотящегося кота – лежит расслабленно, едва хвостом не бьёт лениво по кровати. А глаза горят, следят за каждым движением и когда Скуало по широкой дуге пытается обойти брюнета, тот одним прыжком преодолевает полкомнаты и оказывается за худой спиной. И держит так, что не вырваться. А вырваться надо, потому что ещё чуть-чуть и сил на сопротивление уже не будет, а Занзас чувствует. Чёртово чутьё, как у зверя! И носом зарывается в серебристую гриву, будто стараясь запомнить запах. А потом, резко перекинув волосы на плечо мечника, страстно целует и кусает изгиб шеи. Скуало будто током бьёт – так близко, так сильно. Он с трудом сдерживает желание выгнуть спину, потереться о крепкое тело позади и застонать. Вместо этого он дёргается, выскальзывая из объятий и, сбивая всё на своём пути, срывается в бег.
7 день.
Неприметный внедорожник везёт варийцев домой. Водитель неестественно внимательно смотрит на дорогу. Лучше туда, чем на психов сзади. Между Занзасом и Скуало расстояние, хоть третьего сажай. Супербиа, отвернувшись от босса, смотрит в окно, там снова набирает силу дождь. Осень, чтоб её! Чёрная футболка подчёркивает худощавость блондина и более того, не скрывает рябинового цвета метки на упрямо выпрямленной шее.
Занзас смотрит на это чудо, а потом, отвернувшись, наблюдает, как по окну медленно стекают капельки воды. Он уже решил, что всё у них будет. И не важно, что там вбил в свою акулью башку Скуало…
Бета: Ignis
Фэндом: Katekyo Hitman Reborn
Персонажи: Занзас/Скуало
Рейтинг: PG-13
Жанры: Романтика, яой
читать дальшеПролог
В жизни бывают такие моменты, когда даже невьебенно крутые мужики получают пулю. Случайную, что самое обидное. Неточная информация, и вот Занзас, матерясь сквозь зубы, зажимает рану пониже рёбер. Он, конечно, не умрёт от этого, а вот от следующей пули — скорее всего. Пока ещё никто не пережил контрольный в голову. В упор.
— Вроой! Стареешь что ли? – у мусора кошачья грация, невероятная скорость и обоюдоострый клинок.
Горе-киллер даже оглянуться не успевает, голова падает на землю и смотрит в небо мертвыми обиженными глазами.
— Нарываешься мусор, – босс равнодушно смотрит, как из обрубка шеи хлещет кровь. Акула только скалится и, перекинув руку Босса через плечо, тащит его к машине. Сейчас им нужно подождать, пока вонгольские сосунки не перебьют остальных перебежчиков.
Для этого у них есть охотничий домик в глубине леса и семь дней. Семь дней наедине с Занзасом. Если бы Супербиа мог, он бы застрелился. Если бы Занзас хотел, то помог бы.
1 день.
Машину они бросили в нескольких милях от убежища. Скуало, тащившему на себе бессознательную тушу не состоявшегося десятого, казалось, что они никогда не доберутся. Ну, вот умеет же скотина выбрать момент и вырубиться!
Едва хранитель ногой захлопывает дверь лес, атакует буря. Она ломает вековые сосны и смывает следы беглецов. И хорошо. Просто превосходно. Акула скалится на вспыхнувшую молнию и та поспешно гаснет.
— Блядство, — прочувствованно заявляет мечник небу, затащив Босса из сеней в комнату. Маленькая комната чистая и уютная. Большой комод, тумбочка и кресло-качалка у одной стены, печь у другой, в центре комнаты стол, накрытый яркой скатертью, и кровать, расположившаяся у противоположной стены. Чувствуется, что Луссурия приложил к этому свои пидорские ручонки. Как ещё объяснить, что кровать одна? Ну, выбора-то все равно нет, так что Скуало укладывает босса на пол, ловко снимает с него рубашку и штаны. Одежда насквозь пропитана кровью. Скуало мог бы разорвать тряпки к чертям, но сменной одежды нет. Хорошо ещё, что мечник прихватил аптечку. Ещё лучше, что аптечку Скуало собирал сам – внутри километры бинтов и ровный ряд ампул с обезболивающим, в отдельном отсеке хирургический инвентарь.
Скуало скидывает мешающий плащ и забирает волосы лентой. Не глядя, ломает ампулу и набирает содержимое в шприц. Вкалывает с профессиональной точностью – точно в вену. Босс никак не реагирует – дыхание все такое же прерывистое, даже глаз не открыл. Скуало колеблется — вколоть ещё или достаточно? Ждёт, пока дыхание брюнета не выровняется, а потом, подхватив длинный тонкий скальпель в одну руку и пинцет в другую, склоняется над раной. Замирает на секунду. Подскакивает на ноги и принимается привязывать руки и ноги босса к кровати и комоду. Если тот дёрнется, Скуало не только пулю не вытащит, но ещё и скальпелем пырнёт. Для надёжности мечник ещё и садится на бессознательное тело, о чем совершенно не жалеет – от боли Занзаса выгибает дугой и удержать его на месте невероятно трудно. Мечник только победно усмехается – в руке зажат сплющенный кусочек свинца.
Дальше по знакомой схеме – нитка, иголка и аккуратные стежки по тёплой коже. Антисептик на ватный тампон и тугая повязка. Правда, обычно эту процедуру он проводит на себе.
— Чёртов Босс, как можно быть таким тяжёлым жря один виски? – Скуало пыхтит, стараясь поаккуратнее поднять тело на кровать.
Он устал и хочет спать. Но сначала нужно сделать кое-что. Весь оставшийся день он тратит на стирку, готовку и собственные царапины. За Занзаса не волнуется – пламя посмертной воли поднимет его на ноги через день-два…
Но все-таки ближе к полуночи, когда за окном все ещё бесится буря Скуало сидит рядом с кроватью и чутко прислушивается к дыханию. Занзас выглядит неожиданно человечно. А Скуало уже и забыл, что помимо пафосного ублюдка, знал ещё и другого Занзаса. Тот другой упёр как-то из отцовского бара бутылку коньяка, которую они и прикончили в тот же вечер. А потом смотрели на крутящийся с перепоя потолок и ловили вальсирующих сусликов…
Дождь сидит на полу, опираясь спиной о кровать и незаметно для себя засыпает.
2 день.
Занзас просыпается от того, что во рту обосновалось подобие Сахары, а в голове непрерывно вопят сотни маленьких Скуало. Босс с трудом открывает глаза и недоуменно смотрит на деревянный потолок. Точно. Долбанная миссия. Долбанная Вонгола. Вернётся – лично уебет того, кто подготавливал информацию. А пока стоит вспомнить, как он оказался здесь. И пора бы уже встать, наконец, и осмотреться. Вспомнить не получается. При попытке встать обжигающая боль опрокидывает назад, лоб покрывается холодной испарина, а перед глазами пляшут чёрные точки. Конечно, неженкой Занзас не был, как и каждый офицер Варии, но болевому порогу это в принципе пофиг…
Состояние собственной беспомощности бесит до невозможности. В последний раз такое было десять лет назад, после битвы за кольца.
— Хватит уже швырять в меня стаканы, — сонное бормотание откуда-то снизу.
Приподнявшись на локтях, Небо с неожиданным для себя умилением, наблюдает спящего Скуало. Во сне тот выглядит моложе, хоть сейчас это и не видно – длинная чёлка заслоняет обзор. Но Занзас и раньше видел мечника спящим – у себя в кабинете, когда тот ждал Босса с отчётом о только законченной миссии. В общей гостиной у камина…. В реанимации после тренировок с вонгольским щенком. Щенок, кстати, отдыхал на соседней койке.… Видел, такого вот спящего Скуало – неожиданно молодого и расслабленного. Но никогда ещё он не видел, чтобы серебристая грива была заплетена в растрёпанную косу с красной змейкой ленты. А коса такая же наглая, как и её хозяин разлеглась на кровати, прямо рядом с его, Занзаса, рукой. Рука механически подхватила пушистый кончик и начала перебирать, поднимая косу все выше.
Супербиа не просыпаясь, подвинулся ближе и довольно заурчал.
«Это не акула, а кошак изнеженный», — рассеяно подумал Занзас пропуская косу через пальцы.
— Точно кошак, — хмыкнул Занзас, понимая, что шёлк волос под пальцами действует усыпляющее…
***
Гром жахнул с такой силой, что звякнули стекла в окнах. Скуало широко распахнул глаза. Кажется, он уснул. Тёплый плед на плечах, сытный ужин и напряжённость вчерашнего дня сделали своё дело. Император повернулся к Занзасу и от удивления даже рот приоткрыл. Босс спал. Скуало не знал, что снится его ненормальному начальству, но факт таков – мужчина улыбался пакостно довольной улыбкой. И если это мозг ещё мог принять, то смуглые пальцы, крепко держащие его за волосы, вводили мечника в ступор. Его конечно и раньше хватали за волосы, но для того чтобы бы впечатать в горизонтальную или вертикальную поверхность. Но никогда Босс не делал этого так собственнически. Слишком близко. Слишком смущает. Слишком правильно. Вздохнув, мечник принялся выпутывать волосы из плена.
После приготовил простой, но сытный ужин ведь когда эта скотина проснётся первым делом потребует жрать, проверил, что вырубившееся из-за бури электричество ещё не вернулось, нашёл пару керосиновых ламп и набор для вышивания. Вышивать Скуало умел: когда привыкал к протезу, чего только не делал. Так что развлечение нашлось быстро.
***
Сон конечно лучшее лекарство, но помимо этого организму требуется много другого. Например, в туалет и пожрать. Вот от таких противоречивых нужд Занзас и проснулся. Пламя текущее параллельно с кровью делало своё дело и медленно лечило, так что сесть получилось сразу. В полумраке комнаты Скуало походил на приведение.
-0, призрак примерной жены, – хмыкнул мужчина.
Скуало сверкнул глазами и отложил вышивку.
— А я все думал – сдохнешь или нет? – с фирменной усмешкой.
— Мечтай, мусор.
— Мечтаю, а что ещё остаётся? – глядя как Занзас медленно поднимается с кровати, Скуало нехотя встал с кресла и пошёл разогревать картошку с мясом. У Занзаса регенерация всегда сопровождалась зверским аппетитом и хреновым настроением. Хотя нет. Настроение у него всегда было хреновое.
После, Скуало моет посуду, а Занзас развалившись на кровати, лениво следит за ним.
— Нет, ты бы был идеальной женой, если бы не…
— Не был мужиком.
— Орал поменьше.
А Скуало смущается. Занзас не видит лица, но покрасневшие кончики ушей выдают хозяина.
— Чего смутился?
— Ещё хоть слово — и готовить будешь сам, — Скуало поворачивается, демонстрируя бледный румянец.
— Ну, точно женился бы, может, сбавишь громкость? – Занзас придирчиво рассматривает шов.
— Врооой! Может уже хватит меня доставать?! Заткнись и одевайся!
— А что, не нравлюсь? – лениво потягивается Занзас.
Скуало собирается ответить, что нихера не нравиться, но язык не поворачивается. Серые глаза пробегают по подтянутому телу, рельеф мышц завораживает, притягивает взгляд. Шрамы добавляют особую притягательность. Скуало ловит себя на том, что бессовестно пялится на Занзаса.
— Ну, очень даже ничего, — лениво скользнув взглядом по длинным ногам, — Может я и соглашусь, если прекратишь вести себя как джентльмен, мииилый.
Позже, меняя перевязку, мечник ругает себя. От прикосновений к горячей коже щеки покалывает румянцем. Ну, вот кто тянул босса за язык? Скуало же теперь на него смотреть нормально не сможет!!!
3 день.
Бушевавшая два дня буря стихла. Робкие солнечные лучи заглядывают в комнату, освещают плавный танец пылинок в воздухе. Однако долго это не длится – Скуало резкими движениями разгоняет пыль по комнате.
Занзас читает. Или делает вид, что читает. По крайней мере, страницу он не переворачивает уже минут пятнадцать, а хищный взгляд нет-нет, да и скользнёт в сторону мечника. Тот ничего не замечает – тренируется. По расписанной шрамами спине стекают капельки пота. Ловко оббегают выступающие полоски шрамов и теряются на чёрном поясе штанов.
— Апчхи! – подлые пылинки мстительно забиваются в нос, и мечник едва не утыкается носом в пол – чих застал его в сальто.
— Будь здоров, — Занзас захлопывает скучную книгу и поворачивается к заместителю.
— Не волнуйся, не помру раньше тебя, — трясёт головой тот.
— Нарываешься, — лениво бросая книгу в блондинистую цель. С очередным «Апчхи» тот уворачивается.
— Ах ты!
Забыв о том, что им уже за тридцать, о том, что они вообще-то элитные офицеры отряда убийц они дерутся подушками.
— Это тебе за жену!
— Заткнись мусор!
Перья взлетают под потолок, кружатся по комнате, оседая на волосах. Скуало смотрит на босса и сгибается от смеха – тот похож на перепившего индейца с этими перьями по всей макушке.
— Чего ржёшь? – рычит тот и ловко сбивает мечника на пол.
— Видел бы тебя сейчас Савада, — Скуало дёргает босса за ногу и тот падает на зазевавшегося мечника. Они катаются по полу в шуточной схватке. Когда Занзас дёргает Скуало за волосы, тот мстительно щурит глаза и применяет секретный приём. Занзас без рубашки, а потому, когда холодные пальцы пробегают по рёбрам ощущения слишком яркие. Мечник выскальзывает из-под босса и теперь сверху он. Босс выгибается дугой, пытается сбросить с себя мстительную акулу.… Кто бы подумал великий и ужасный Занзас боится щекотки.
— Сдаёшься? — Скуало сидит на бёдрах Занзаса и безумно похож на себя в четырнадцать, такой же энергичный лучащийся не понятным для Занзаса светом. Много лет назад этот свет и привлёк его в мальчишке.
— Тебе я точно никогда не проиграю, — мужчина пытается подмять Скуало под себя, но если Занзас сильнее, то Скуало гибче и ловчее, а потому он рыбкой выскальзывает из стальных пальцев и принимается щекотать с новой силой.
Как это часто бывает, время останавливается. Нет, все так же кружатся пылинки в лучах солнца. Все так же шумит лес за окном. Только вот Скуало замер. Кончики пальцев продолжают касаться сухой кожи. Только вот красные глаза смотрят неожиданно серьёзно, а рукам так удобно, так правильно на чужих бёдрах.
Сейчас любое слово испортит все. Любой жест разобьёт хрупкий момент вдребезги.
Собственно это и нужно сделать – вставить какую-нибудь глупую шутку и все придёт в норму.
А нужно ли?
Привязанность ослабляет.
Когда за спиной надёжная опора идти вперёд легче.
Пальцы способные сломать шею за секунду едва заметно дрожат. Занзас не видит, чувствует. У него схожая ситуация.
Серые глаза смотрят в красные. От этого покалывает губы, и дрожат ресницы.
У Скуало оказывается черные ресницы. Неожиданно – думает Занзас, когда лицо мечника медленно приближается. Вот уже можно почувствовать запах дождя и ветра – так всегда пахнут волосы акулы.
Чужое дыхание едва-едва касается кожи, но опаляет не хуже лавы.
Неожиданно пересыхает во рту, когда чужие губы касаются собственных таких же упрямых.
Волнительно.
Ещё секунду и…
— Апчхи! – Скуало чихает громко, с чувством, так, что голова дёргается вперёд и нос впечатывается в лоб Занзаса, — Вроой! Какого черта ты тут разлёгся?
Момент разбит вдребезги. В местах, где прикасались пальцы мечника, неожиданно холодно. Холод Занзас не любит со времён колыбели. Ухмыльнувшись, он скидывает с себя вконец обнаглевшего зама и идёт в душ. Ему нужно кое-что обдумать и наконец, побриться.
«Но сначала побриться», — хмыкает Занзас, проводя пальцем по колючей щетине.
4 день.
— Рим.
— Мадрид.
— Детройт.
Электричества все ещё нет, развлекаться приходится по старинке. Карты, шахматы, охота на кроликов с самодельными луками, теперь вот игра в города. Проклятый мобильник молчит, а значит высовываться им ещё рано.
— Дакота.
— Это штат!
— Не умничай мусор.
— Вроой! Можешь хоть изредка не быть самовлюблённым засранцем?
Вместо ответа Скуало получает подушкой по роже. По комнате весело кружа летит пух… позже они сидят на полу и, потягивая домашнее вино, разговаривают.
— Если бы я не пошёл в Варию, то открыл бы собственную школу фехтования, занимался бы с, бездарными, но богатыми детишками и отгребал от их родителей неплохие бабки. Позже, годам сорока, женился бы на какой-нибудь тихоне с соседней улицы. Знаешь, есть такие женщины, серые мышки. Она бы готовила мне обеды и нянчила наших детей. А я бы пропадал после работы с друзьями в баре…
— Это ты так радуешься, что в Варию попал?
— Ага, — ухмыляется акула, — вместо плаксивых сопляков – психованный Бэл, а за тихую жену…
— Луссурия, — ржёт Занзас.
— Тупой Босс, — с мстительной ухмылкой Скуало добивает вино и разливает по новой.
Вино коварно, особенно если его пить кружками и на пустой желудок. От вина кровь будто бы течёт медленнее, и сразу хочется поддаться искушениям, а как иначе, если голос разума уже спит? Голова Скуало на коленях Занзаса, руки перебирают серебристые пряди, иногда больно дёргая. Скуало морщится – Занзас и ласка понятия не совместимые, но тот старается и поэтому Супербиа молчит. Не барышня, в конце концов. Потерпит
5 день.
Солнце бессовестно и бесстыже – оно нагло залазит в открытое окно пальцами-лучами и скользит по глазам Скуало. Тот ворчит и пытается встать. Ага, как же встанешь, когда горячие руки собственнически обхватили за талию и тянут обратно на пол. Скуало широко открыв глаза смотрит на Занзаса. Тот спит, в этом сомневаться не приходиться. Но вот то, что бессердечная, грубая, напыщенная скотина Занзас обнимает его, Супербиа Скуало, вот это странно, по меньшей мере. И как обнимает! Будто привык каждую ночь засыпать с шумным хранителем. А Занзасу и дела нет до душевных потрясений мечника. Босс хмурится во сне, и покрепче прижав мечника, переворачивается, и вот блондин прижат к тонкому покрывалу тяжёлым телом. И никак не может понять акула хладнокровная от чего же так жарко? От тела, что греет не хуже печки, или от того, что лицо Занзаса так близко, каждую ресничку пересчитать можно, или рассмотреть тонкие губы, они оказывается поразительно правильного бледно розового цвета…
Вздохнув, Скуало закидывает руки за голову и закрывает глаза. Если Занзас чего-то хочет, то иногда с ним лучше не спорить. Тем более, как бы ни хотелось признаваться в этом, но вот так он чувствует себя очень комфортно.
А вечером, матерясь сквозь зубы, Скуало снимает швы. Чёртов босс так близко, что Дождь чувствует уже привычный жар и чужое возбуждение. Ну ещё бы, как тут не почувствуешь, если перед боссом он стоит на коленях, одно что носом тому в живот не утыкается. И самое паршивое то, что в собственных штанах тесно, а мысли ну совсем не о здоровье босса. Хотя и о самом боссе, чего уж от себя скрывать? Закончив, мечник рывком поднимается на ноги и, побросав инструменты на стол, вылетает из комнаты.
Занзас только ухмыляется. Нет, конечно, он не побежит за глупой рыбиной. Тот сам вернётся, когда замёрзнет или проголодается. А пока ему нужен душ. Тёплые струи и краснеющая мордашка Скуало перед глазами…
6 день.
Мечник возвращается за полночь – злой и угрюмый. Прячет глаза за чёлкой не хуже Бельфегора. Занзас следит за ним. Босс похож на охотящегося кота – лежит расслабленно, едва хвостом не бьёт лениво по кровати. А глаза горят, следят за каждым движением и когда Скуало по широкой дуге пытается обойти брюнета, тот одним прыжком преодолевает полкомнаты и оказывается за худой спиной. И держит так, что не вырваться. А вырваться надо, потому что ещё чуть-чуть и сил на сопротивление уже не будет, а Занзас чувствует. Чёртово чутьё, как у зверя! И носом зарывается в серебристую гриву, будто стараясь запомнить запах. А потом, резко перекинув волосы на плечо мечника, страстно целует и кусает изгиб шеи. Скуало будто током бьёт – так близко, так сильно. Он с трудом сдерживает желание выгнуть спину, потереться о крепкое тело позади и застонать. Вместо этого он дёргается, выскальзывая из объятий и, сбивая всё на своём пути, срывается в бег.
7 день.
Неприметный внедорожник везёт варийцев домой. Водитель неестественно внимательно смотрит на дорогу. Лучше туда, чем на психов сзади. Между Занзасом и Скуало расстояние, хоть третьего сажай. Супербиа, отвернувшись от босса, смотрит в окно, там снова набирает силу дождь. Осень, чтоб её! Чёрная футболка подчёркивает худощавость блондина и более того, не скрывает рябинового цвета метки на упрямо выпрямленной шее.
Занзас смотрит на это чудо, а потом, отвернувшись, наблюдает, как по окну медленно стекают капельки воды. Он уже решил, что всё у них будет. И не важно, что там вбил в свою акулью башку Скуало…
@темы: Занзас/Сквало, фанфик, яой, Katekyo Hitman Reborn
-
-
28.09.2011 в 12:57-
-
28.09.2011 в 13:41-
-
28.09.2011 в 15:53